«Темный тюльпан в росе», бумага, акварель, 2021 г.
ИЗО
Волшебные открытки Владимира Зарубина
Новогодние праздники – это время, когда мы поздравляем друг друга с началом новолетия, желаем всяческих благ, отдыхаем, смотрим фильмы и мультфильмы. Разве это не повод узнать поподробнее об одном удивительном человеке, с плодами рук которого, знакомы почти все, кто держал в руках советские новогодние открытки, и смотрел «Ну, погоди»? Речь пойдет о Владимире Ивановиче Зарубине, русском, советском художнике и мультипликаторе. Он кстати имеет отношение к Донбассу, художник одно время жил в Лисичанске. И кто знает, может когда-нибудь в моем родном городе установят памятник Владимиру Зарубину, подарившему столько радости и волшебства взрослым и детям.
Дмитрий Левченков — Культурологический абрис
В холле Академии Матусовского продолжается выставка работ луганского художника Дмитрия Левченкова «Культурологический абрис». Выставка составлена из серий книжных иллюстраций и культурологических этюдов.
Дмитрий Левченков работает в живописных и графических техниках (масляная живопись, темпера, пастель, тушь). Занимался иллюстрированием книг различной тематической направленности. На выставке представлены иллюстрации к монографиям: «Філософія і право: культурно-історичні аспекти взаємодії» (2010 г.); «Право як феномен культури: досвід філософського осмислення» (2014 г.); сборнику стихов и песен М.Ф. Максимова «Изгой» (2011 г.); к произведению Э.Т.А. Гофмана «Золотой горшок», к восточной любовной лирике Древнего Египта в переводе А. Ахматовой.
Старший преподаватель кафедры станковой живописи Ирина Сержантова прокомментировала выставку: «Особенность выставки графических работ автора Дмитрия Александровича Левченкова в ее аскетичности и некоторой степени условности, требующей особого настроения зрителя. Здесь нет воспроизведения предметной реальности во всей полноте форм и пространств, эффектов освещения, цвета, фактур. Графика требует переключения нашего восприятия на особый условный язык силуэтов-обозначений форм с большей или меньшей степенью обобщения, превращающих реальные предметы в знаки, в их взаимодействии прочитываемые как смысловые связи.
Иллюстрации можно отнести к синтетическому виду искусства ввиду их связи с текстом и временным видом, имея ввиду последовательность восприятия образов, соответствующих главам книги. Соглашаясь с Владимиром Фаворским, книгу можно рассматривать как пространственную структуру, организующую наше восприятие во времени (форзац, титул, шмуцтитул, заставки).
Вне книги на выставке иллюстрации представляются как серия графических работ. Особые требования к графической серии или иллюстрациям книги дисциплинируют автора с его возможными изменчивыми настроениями «рамками стиля» и соответствием текстам, сопровождая читателя, погруженного в их содержание при последовательном движении от главы к главе.
Иллюстрации возвращают читателя к знакам реальности, наделенным графической условностью, переключая воображение, источником которого является словесная образность или информационный текст, дают отдых нашему воображению, будят фантазию, заставляют увидеть и осмыслить мир глазами художника, создавшего систему знаков, символов, объединенных в ритмическую образную структуру, соединяющую все листы иллюстраций в графическую серию.
Достижением автора, определяющем художественную ценность серий графических работ, является единство стиля и разнообразие поисков графического выражения».
Справка: Дмитрий Левченков (1982 г.р. )кандидат философских наук по специальности
«Эстетика», доцент кафедры станковой живописи ЛГАКИ имени М. Матусовского. Родился в г. Луганске, закончил Луганский колледж культуры и искусств и Луганский государственный институт культуры и искусств (отделение станковой живописи).
Вальдмюллер, «Портрет матери капитана фон Штирле-Хольцмейстера»
Портрет австрийской Коробочки
А. Михайлов:
«Другое дело — прекрасный портрет матери капитана фон Штирле-Хольцмейстера, портрет австрийской Коробочки. Здесь лицо старухи, которая, как и Коробочка, не скрывает своего возраста, а несет навстречу нам неприукрашенное, полное выражение этого возраста как наполненность жизненным итогом. Лицо старого человека, и в этом лице нет изъяна и ущербности, чтобы мы могли, например, сказать, что это лицо утратило с возрастом выражение некоей полноты существования…
…А что же остается у Вальдмюллера, когда никто не мешает ему быть самим собою? Тут уже не бывает — в лицах — ни ума, ни воли, ни энергии, ни странностей и т. д., в них нет ни страсти, ни порыва, ни вообще чего-либо романтического, — нет, одним словом, ни интеллекта, ни психологии, — ни ума, которым светилось бы лицо, ни чувства, которым был бы охвачен человек! Что же есть? (далее…)
Четыре возраста детства
Вальдмюллер, «Дети в окне»
А. В. Михайлов о картине:
«На картине Вальдмюллера представлены четыре возраста детства. Почему же тут, в этих лицах, нет изъяна? А, напротив, само совершенство, как понимал его художник? Лицо стареющее и даже в молодости лишенное свежести, лицо нездоровое, угловатое, полное морщин, явное впечатление ущербности человеческого существования, как часто на портретах Фридриха Васманна, очевидно, не дало бы Вальдмюллеру той же диалектики случайного и стихийного, мгновенного и вечного, какую заключало в себе вещество на той же картине. Дерево рамы, ее деревянность и древесность, само по себе есть нечто устойчивое, длительное; сущность вещи, то есть прежде всего предназначение рамы, тает безразлично к себе самой, в этом смысле незаметно исчезая в стихии тления, никуда не уходит от стихийности, от своего вещественного основания, — смерть вещи тоже внезапна, поскольку она происходит тогда, когда вещь, до тех пор годную, вдруг признают негодной, — тут вещь окончательно растаяла в своей стихии, в своем веществе, но таяла она медленно и постепенно. Другое дело — человеческое лицо. (далее…)
«Странная картина Рембрандта» (Пушкин)
«Похищение Ганимеда», Рембрандт
Размер картины голландского живописца Рембрандта ван Рейна «Похищение Ганимеда» 171 x 130 см, холст, масло. Согласно мифологии, сын царя Троя Ганимед, из-за своей необыкновенной красоты еще ребенком был похищен богами на небо, где стал любимцем и виночерпием Зевса. По другим преданиям, сам Зевс повелел своему орлу похитить Ганимеда. Так как сын царя Троя в качестве атрибута имеет при себе сосуд, то его отождествляли с божеством Нила; древние астрономы поместили его в созвездии Водолея. Из изображений Ганимеда известна ватиканская статуя (приписывается Леохару и его школе): Ганимед, держащий пастушеский посох, уносится орлом Зевса на небо; а также статуи Карстена и Торвальдсена.(с)
