Суть марксизма в освобождении человека из под власти социальных форм, которые созданы человеком, но при это не послушны ему, чужды ему и порабощают его, существуя как бы сами по себе.
Так вот по отношению к СССР можно задать себе вопрос. Удалось ли хотя бы чуточку, хотя бы немного в Советском Союзе вырваться из под власти этих "естественных" (на самом деле исторически конкретных) социальных институтов?
Ответ, да! Удалось. И что самое забавное, так это то, что примеры такого освобождения и являются объектами критики со стороны реакции.
Например, говорят, что СССР вел не прагматичную политику на международной арене, а обусловленную идеологией (идеями). Под прагматичностью тут понимается полное подчинении политики интересам товарно-денежного оборота и материальной выгоды, социальным институтам, на которых базируется классовое буржуазное общество. Но это как раз и есть несвобода — полное подчинение социальным институтам, которые, как чудовище Франкенштейна перестало слушаться своего создателя и хозяина и обратилось против него. Прагматизм в данном случае, есть движение по наиболее выгодной траектории деятельности – но эта наиболее выгодная траектория определена не физическим законами, а системой социальных правил, которые были созданы человеком, а потом его же и поработили. Если движение по этой траектории называть свободой, то это свобода зверя в лесу, для которого шаг вправо, шаг влево от интересов выживания – смерть. Но человек не зверь, он может осознано планировать и осуществлять свою деятельность. Он в достаточной степени выбрался из под диктата природной необходимости и в состоянии выбраться из под диктата необходимости социальной – начни он свободно и осознано творить социальные формы своего существования. Так что поступать сообразно своим идеалам — это свобода.
Но ровно за то же СССР обвиняют во внутренней политике, в социальной политике. Опять в том, что не прагматизм, а идеалы лежали в основе существенной части деятельности, как крупных организаций людей, так и индивида. Т.е. в существенной, хотя и далеко недостаточной человек получил свободу. Ругают, что не выгоняли лишних рабочих и иных работников, что у предприятия было много непроизводственных, социальных функций – но это свобода. Ругают инфантилизм молодежи, которая долго, и руководствуясь только склонностями и идеалами, а не прагматическим соображениями выбирала свой путь, но это и есть свобода. И для этого хватило всего лишь установить юридически господство общественной собственности на средства производства, существенно ограничить роль денег, ограничить и преобразовать роль рынка труда. Доказывать после этого, что в СССР был капитализм можно сколько угодно, однако вряд ли это адекватно и продуктивно. Очевидно, что какой-то путь по дороге от капитализма в коммунизм он прошел, человек стал существенно свободнее, чем человек буржуазного общества. Насколько далеко и сколько еще предстоит пройти, я не знаю. Немало. Но и в СССР мы прошли немало. Жаль, что дальше пойдем не мы, а кто то другой будет шагать в будущее.
Кстати о свободе. Ну, какая в ССР была свобода, скажет мне либерал, коли там не было гражданских организаций, защищавших гражданина от государства… и от других подобных организаций. Тут виден совершенно другой подход к свободе, или как писал некто Шиллер (не поэт), понимание свободы, изложенное языком индивидуализма.
Суть его в том, что несвобода так называемого «прагматического» поведения не может быть изложена этим языком. Вот эта вечная битва всех со всеми, которая есть не более чем следствие господства исторически конкретных социальных форм, в рамках понятий языка индивидуализма объявляется вечным и естественным состоянием человека. Соответственно рост «свободы» в рамках этого дискурса заключается в том, что людям даются крепкие когти, острые зубы и тяжелые рога, что позволяет им в вечной битве несколько уровнять шансы (как правило, иллюзорно, но это не особо важно). В общем то процесс исторического улучшение этих когтей, рогов, и зубов и объявляется процессом развития человечества. Это как если бы волк в лесу говорил мне:
— Спасибо тебе, освободитель! Ты дал мне более острые зубы и теперь я свободнее. Я смогу загнать больше добычи и разорвать глотку рогатому ничтожеству.
А с другой стороны уже какой-нибудь олень кивал бы мне:
— Спасибо тебе, освободитель! Ты дал мне большие и тяжелые рога, а которые я подниму этого наглого волчару.
И оба идиота празднуют свое освобождение. Хотя на самом деле освобождение есть освобождение от необходимости вечной войны всех против всех, ибо мы люди, а не волки и не олени. Наши способы взаимоотношений создает не природа в процессе эволюции, мы способны к сознательной деятельности и поэтому мы свободны в отличие от животных. Вернее можем быть свободны, хотя пока ведем себя как животные.
Так вот СССР был обществом в этом смысле куда более свободными, ибо в существенной части освободил людей от необходимости вечно сражаться друг с другом. В этом был залог его изумительных успехов, которые сейчас стараются отрицать или забыть, поскольку в принципе не могут объяснить. Вот так.
Автор либо понятия не имеет о жизни в СССР, либо является жалким лгуном. Конкуренция людей за место в иерархии была всегда, тем более, что СССР был не менее иерархичным обществом, чем нынешнее. Советское общество точно так же состояло из исполнителей и руководителей. В СССР тоже люди боролись ка могли — одни за власть, другие за деньги, третьи просто за новый гарнитур или новую дублёнку, или за место для детей в детсаду поближе к дому. Что касается внешней политики СССР, то она зачастую диктовалась не идеалами и не прагматикой, а страхом и глупостью. Этого хватает и сейчас.