Нина Ищенко
В четверг, 20 февраля, я побывала на спектакле «Книга про бойца» по произведению А. Твардовского. Спектакль поставлен в Академии Матусовского в рамках проекта «Красная площадь, 7». Хочу поделиться впечатлением.
Об актерской игре, костюмах и прочей технологии я ничего не могу сказать, замечаний у меня нет, все эти средства были полноценно применены для воплощения замысла режиссера. О замысле я и хотела поговорить в первую очередь.
Поразительно, как режиссер использовал все доступные ему ресурсы, чтобы полностью уничтожить дух книги Твардовского, и сумел вместо спокойной уверенности и человеческого достоинства показать истерику, надрыв и мрачную неадекватность. «Заломы рук, закаты глаз, я вам устрою декаданс!», как пела «Серебрянная свадьба», и это вместо Василия Тёркина, бойца-победителя! Совершенно непонятно, как могли победить врага персонажи спектакля. Они и не победили, и не победят, потому что у них нет образа победы. В спектакле образ победы последовательно разрушается во всех эпизодах.
Один из первых эпизодов — знакомая со школьной скамьи «переправа, переправа», в ходе которой первый взвод сделал невозможное — закрепился на вражеском берегу под страшным огнем противника. Наши победили, однако на сцене все плачут, шатаются, играет мрачная музыка и горят потусторонние огни.
Единоборство с немцем, которое у Твардовского показано как поединок воли и силы, когда наш боец побеждает за счет мобилизации всех внутренних резервов, мужества, разума и энергии, в спектакле превратилось в какую-то истерику, в ходе которой персонаж впадает в транс, не поднимается над собой, а падает на нижний звериный уровень, дерётся не помня себя, и в финале истерически рыдает над побежденным фашистом. У Твардовского Тёркин победил за счёт своей нравственной силы, потому что за ним правда, потому что Бог попираем не бывает, потому что зло должно быть наказано, и читатель ощущал эту нравственную высоту бойца. Зритель в спектакле видит измученного надломленного человека, за которым нет ничего, кроме его животных инстинктов. Контраст разительный.
Перечень можно продолжать: родная сторона вспоминается солдату во время пыток и избиений; ни орден, ни медаль боец не получает, потому что он гибнет на операционном столе, и так далее, по всем пунктам. Постоянно на сцене темнота, тоска, ужас, боль, кровь и нескончаемый кошмар. Пока описывалось отступление на восток под ударами превосходящих сил противника, у меня ещё теплилась надежда, что в наступление на запад они пойдут бодрее, и наконец-то зритель увидит обещанную шутку и весёлое слово, которые греют солдата в бою и без которых не прожить и часа. Однако на Берлин они пошли в прямом смысле слова как зомби — шатаясь в красном и синем свете, с пустыми глазами и замедленным движениями. В финале актеры зажигают поминальные свечи и стоят во тьме, освещаемые только этим замогильным огнем. На место Победы поставлена могила — куда уж яснее.
Это очень печальная ситуация. Творцы транслируют идеи, живущие в коллективном бессознательном. Бурные аплодисменты и цветы в конце спектакля показали, что в данном случае творец не обманул ожиданий. Как мы можем победить, если у нас нет образа победы? Ни на уровне осмысления, ни на уровне изображения для создателей и зрителей спектакля нет победы, достоинства, нравственной силы, а есть жертвы, боль и смерть.
Кто-то скажет, что у нас война, нам тяжело, и это отражается в искусстве. Однако в данном случае отражается не только это. Во времена Твардовского шла гораздо более страшная война, и всем тогда было гораздо тяжелее, однако Твардовский написал великолепную книгу, из которой сразу ясно, почему мы победили, а на нашей сцене к сожалению идут спектакли, эксплуатирующие образ жертвы.
Самое печальное, что это не единичный случай. В таком же виктимном ключе выдержан спектакль “Время. Выбор. Воля” Русского драматического театра имени П. Луспекаева на основе стихов донбасских авторов (http://oduvan.org/interesnosti/sdelano-v-donbasse/nam-nuzhna-odna-pobeda/). Если у современных писателей режиссеру приходилось отбирать подходящий материал, игнорируя многочисленные стихи, которые не укладываются в образ жертвы, то в спектакле «Книга про бойца» прямой и недвусмысленный текст Твардовского деконструируется и наполняется противоположным смыслом. И чем талантливей это сделано, тем хуже для нас всех.
Не знала, Нина Сергеевна, что Вы стали выдающимся театральным критиком! Досадно, что спектакль произвел на Вас такое впечатление! Но почему Вы считаете допустимым излагать свое частное мнение о работе коллег? Кто дал Вам право быть судьей? Почему Вы с такой легкостью перечеркиваете многомесячную работу и преподавателя, и студентов? Я бы очень хотела увидеть хоть одну Вашу творческую работу! Дерзайте! Покажите, как нужно творить театральные шедевры!
«Уважаемая» Нина Ищенко! Благодарим вас за такой «тёплый» отзыв о ДОСТОЙНОЙ работе Дмитрия Момота. Интересует один вопрос: ваши суждения основаны на профессиональных знаниях или на мнении зрителя-обывателя??????? Выдавать своё субъективное мнение за абсолютную истину — показатель вашего «высокого» уровня культуры и «развитого» чувства такта.
Мы с нетерпением ждём вашего спектакля, где вы научите нас, как правильно воплотить на сцене замысел и сверхзадачу автора!
Уважаемые коллеги! Я считаю допустимым излагать свое частное мнение о творческой работе коллег, которая была представлена публично на сцене, поскольку уверена, что открытое обсуждение любых вопросов – залог распространения знаний и формирования мировоззрения. Я не театральный критик и не режиссёр, я не ставлю спектакли, я пишу научные и литературно-критические статьи. Все мои тексты выложены в открытый доступ в моём блоге, на «Одуванчике», в разных сетевых библиотеках и на разных ресурсах. Я никогда никому не запрещала обсуждать мои работы, напротив, я приветствую любое мнение по существу вопроса. Со своей стороны я считаю возможным и нужным высказываться как зритель или читатель о тех произведениях, идеях и тенденциях, которые привлекли моё внимание. По моему глубокому убеждению, такое общение является важной частью живой культуры современности, что особенно ценно в военное время, в нашем небольшом городе.
Теперь по существу отзыва. В нём меньше всего идет речь о перечеркивании работы творческого коллектива. Я особо отметила, что весь коллектив достойно трудился для воплощения замысла режиссёра. К профессиональной стороне работы коллег у меня нет и не может быть никаких претензий. Я совершенно уверена, что коллектив воплотил замысел режиссёра адекватно и так, как режиссёр этого хотел. Был ли замысел режиссёра таким, каким я его увидела – это тот вопрос, который стоит обсуждать. Если режиссёр хотел показать не ужасы войны, а радость победы, ему небесполезно знать, что это не удалось, на сцене видно только тёмную сторону войны. Если режиссёр именно тёмную сторону войны и хотел показать, то у него всё получилось отлично, но Твардовский писал не об этом. Я была бы рада, если бы кто-то со знанием дела мог подсказать, какой вариант нужно выбрать.
И в завершение, уважаемые коллеги, хочу сказать: любое обсуждение в информационной сфере лучше, чем равнодушная тишина. Я рада, что мой отзыв не оставил вас равнодушными, как меня не оставил равнодушной спектакль. Надеюсь, мы сможем понять друг друга, а творческий коллектив извлечет пользу из отзыва зрителя, который просто любит театр.