Козловский, князь, Федор Алексеевич [174(?)—1770] — в юных своих летах обучался в императорском Московском университете разным наукам; определился лейб-гвардии в Преображенский полк, где он дослужился до обер-офицерского чина. В 1767 году взят был в Комиссию о сочинении проекта нового уложения сочинителем; исправляя должность свою рачительно и с похвалою, пробыл он тут до 1769 года, в котором отправлен был куриером к его сиятельству графу Алексею Григорьевичу Орлову, находившемуся тогда в Италии. В проезд свой должен был он заехать к славному европейскому писателю г. Волтеру, чем князь Федор Алексеевич чрезмерно восхищался: ибо по великой его склонности ко словесным наукам ничего так не желал, как умножить то просвещение своего разума, которое приобрел своими трудами. Прибыв в Италию, оставлен он был при его сиятельстве графе Федоре Григорьевиче Орлове и был при нем безотлучно до Чесменского бою, в который при взорвании корабля святого Евстафия поднят он был на воздух. Смерть его последовала так, как и сей бой, 1770 года в июне месяце. Сей князь был человек острого ума и основательного рассуждения; искусен в некоторых европейских языках и имел тихий нрав, был добрый и хороший господин; имел непреодолимую врожденную склонность ко словесным наукам и упражнялся в них с самого еще детства. Из сочинений его были: «Одолжавший любовник», прозою комедия в 1 дейст., несколько песен, эклог, элегий и других мелких стихотворений; также начал было он писать трагедию «Сумбек», содержание ко оной взяв из казанской истории; но она не окончана. Слово похвальное ее императорскому величеству Екатерине Великой, которое осталось немного также не окончано. Он перевел много комедий для российского театра и других разных материй. Вообще сочинения его весьма достойны похвалы; а трагедия и похвальное слово, если бы были окончаны, то сделали бы ему бессмертную славу. Смерть его оплакивали искренно не только друзья его, но и знакомые, так, как честного, разумного и добродетельного человека. В честь ему и в засвидетельствование его достоинств восплакали музы трех российских стихотворцев следующими стихами:
КЕНОТАФИЯ КНЯЗЮ ФЕДОРУ АЛЕКСЕЕВИЧУ КОЗЛОВСКОМУ
Пожрали в Асии вблизи Архипелага:
Где турский россами свирепо флот сражен,
Козловский! жребий твой предтечею был рока
К избаве Греции, к паденью лжепророка.
Из письма г. Майкова:
А честь была ему во всем путеводитель.
Не шествуя ль за ней он жизнь свою скончал?
И храброй смертию дела свои венчал.
И ниже:
Козловский первый к нам во ум тогда предстанет;
Хвалу ли будет кто не лестным плесть друзьям,
Он должен и тогда представиться глазам;
Иль с нами разделять кто будет время скучно,
Он паки в памяти пребудет неотлучно.
Всечасно тень его встречать наш будет взор,
Наполнен будет им всегда наш разговор.
И так хоть жизнь его судьбина прекратила,
А тело алчная пучина поглотила,
Он именем своим пребудет между нас;
Мы будем вспоминать его на всякий час.
Из поэмы «Чесменский бои» г. Хераскова:
Когда лежал твой путь ко храму Аполлона?
На что война тебе, на что оружий гром?
Воюй ты не мечом, но чистых муз пером;
Тебя родитель твой и други ожидают,
А музы над тобой летающи рыдают:
Но рок положен твой, не льзя его прейти.
Прости, дражайший друг, навеки ты прости!
И ниже:
Так гроб твой у твоих друзей теперь в сердцах.
Добавить комментарий