Проявления русской модели управления в Донбассе в 2014 – 2015 гг.

Нина Ищенко

Война в Донбассе, начавшаяся в 2014 году, показала, как до тех пор обычный провинциальный регион справляется с решением сложных задач, поставленных военным временем: создание и удержание фронта, создание новой государственности, поддержание работающей инфраструктуры. Эти процессы проходили в 2014 – 2015 гг. в отсутствие в ряде районов централизованного управления и при минимуме снабжения. В указанный период жители Донбасса смогли мобилизовать и перераспределить имеющиеся у них ресурсы для решения поставленных самою жизнью задач. Это произошло благодаря переходу в нестабильную фазу управления, которая в русской модели управления А. Прохорова считается одним из двух основных режимов существования общества русской культуры. Рассмотрим русскую модель управления А. Прохорова и ее проявления в военном Донбассе.

До середины ХХ века в науке господствовала теория линейного прогресса, которая исходила из того, что разные общества развиваются по одним и тем же законам. Продвижение общества по линейной шкале развития является прогрессом и характеризуется объективными параметрами: рост рациональности, научных подход, создание демократических или социалистических общественных институтов и так далее. Прогрессивные страны Европы создали у себя общества модерна помогают другим социумам продвинуться по общему пути модернизации. Однако после двух мировых войн, в которые были вовлечены в первую очередь самые прогрессивные общества мира, а также многочисленных срывов модернизации в неевропейских странах модель линейного прогресса оказалась дискредитирована, и в научном сообществе начались поиски альтернативы. (далее…)

Читать далее

Напрасная жертва Дебали

Глеб Бобров

Мы стоим у входа в типовую будку железнодорожного переезда. За ухом клацают затворы и вспышки зеркалок, но внутрь никто из репортеров не заходит. Да и смотреть там по большому счету не на что. Вход перекрывает нижняя филенка облупившейся, некогда ядовито синей двери, чудом оставшаяся висеть на вываленном наружу дверном проеме. Стекол в оконных рамах тоже не осталось. Из убранства лишь посеченные осколками стены, в щепу битые доски пола да кирпичное крошево, покрывающее весь этот бедлам ровным саваном. Но и он не может скрыть того, к чему прикован наш взгляд — огромная высохшая бордово-коричневая лужа, пропитавшая кирпичный бой, развороченную стяжку пола и побелку висящей лохмотьями дранки потолка. Нет, это не сурик — не краска. Это — кровь безымянного украинского хлопца, перемолотого бездушной мясорубкой гражданской войны. Не знаю, был ли это его первый бой, но точно знаю, что последний. Бой безнадежный и бессмысленный. Как и напрасная жертва, принесенная им на алтарь этой безумной войны. (далее…)

Читать далее