КРОВЬ В ЧЕРНИЛАХ: как украинские писатели видят будущее своей литературы

Елена Заславская

Друзья из Европы прислали ссылку на статью украинского писателя Леся Белея «Чернила и кровь: как изменилась украинская литература с 2014 года?». Статья вышла на английском языке на сайте «Евроньюс. Культура» 9 марта 2022 года в день рождения украинского национального поэта Тараса Шевченко.

В статье Белей описывает события начала войны Украины с Донбассом, как начало русско-украинского конфликта. Он оперирует такими клише украинской пропаганды как российская агрессия, оккупация, аннексия Крыма.  

Российская армия зашла в Народные Республики лишь в день Z – 24 февраля 2022 года, но украинские пропагандисты и писатели, все эти 8 лет упорно называли войну ВСУ (вооруженные силы Украины) с народным ополчением Донбасса борьбой против российской оккупации.

В своей статье Белей восхваляет тех донбасских писателей, которые поддержали Украину, переехали в эту страну, перешли на украинский язык и все эти годы писали книги о героической борьбе украинской армии с российскими оккупантами.

В статье упомянуты следующие авторы: Сергей Жадан, Любовь Якимчук, Владимир Рафеенко, Станислав Асеев и Сергей Лещенко.

Белей сказал несколько слов и о поэтах Донбасса, оставшихся в Республике: (далее…)

Читать далее

Нашествие террафоксов или как спасти бельгийское наследие Лисичанска

В социальной сети Фейсбук реклама устроена таким образом, что показывает   пользователям рекламу в зависимости от их интересов, которые пользователи выражают с помощью лайков и просмотров. Все чаще и чаще при просмотре ленты новостей в этой социальной сети мне стала попадаться на глаза реклама фестиваля в Лисичанске, который организовывает украинский писатель Сергей Жадан. Роботы Фейсбука верно рассчитали, что и культура, и мой родной город Лисичанск не оставят меня равнодушной и я пойду по ссылке чтобы узнать больше про «Террафокс-фест». (далее…)

Читать далее

Ворошиловград vs Луганск

Алексей Блюминов

Вчера узнал, что на Украине за 24 миллиона бюджетных денег снимут хвильму про легендарных «киборгов», а за вдвое меньшие деньги, но тоже из бюджета — экранизируют написанную еще при Ющенке книжку Василя Шкляра о петлюровских атаманах-жидоедах — «Чорний ворон. Залишенець». А еще сейчас ударными темпами ваяется хвильма «Ворошиловград» — по известному роману писателя Жадана.
Как человек, знакомый не понаслышке с актуальным украинским литературным контекстом, должен сказать, что экранизации подвигов несравненных «киборгов» и атаманов-черносотенцев меня бесят не так сильно, как перспектива увековечивания на пленке жадановского «Ворошиловграда». И дело тут не в какой-то несоразмерности литературных талантов. Как по мне, Жадан -писатель будет помельче писателя Шкляра. Этот последний, пока не ухватил коньюнктурную фишку и не начал ваять про «черные солнца», «отаманов Холодного яру» и прочую литературную тягнибоковщину, когда-то был вполне годным жанровым писателем. Во всяком случае его «Ключ» я читал с удовольствием. Жадан же всю свою писательско-поэтическую карьеру самовыражался, нисколько не заботясь об интересах читателя.
Тем не менее, как я уже сказал, шовинистические бестселлеры Шкляра, равно как и их экранизации, раздражают меня много меньше, чем перспектива увидеть на экранах «Ворошиловград». Причина проста: понимаете, местечковые жидоеды с бескрайних степей Черкащины — все эти отаманы Зеленые и прочие «залишенци» — они, по крайней мере, реально существовали. Резали жидов и в меру сил воевали против «червоної комуни». И если кому то они дороги как «национальная память» и кто-то считает возможным воспитывать на их сомнительных подвигах детей — это его право. Пускай лепят из этого материала пулю, в том числе и посредством кино.
Но вот с другой стороны, есть я — человек 43 лет отроду, родивщийся и проживший бОльшую часть из этих 43 лет именно в Ворошиловграде, пусть потом и переименованном обратно в Луганск. Так вот, я как коренной ворошиловградец, авторитетно заявляю, что такого «Ворошиловграда», как у Жадана, никогда и нигде в истории и в природе не существовало. Но теперь, усилиями агитпропа, начнет существовать. Потому что реального Ворошиловграда больше нет. И, после окончательной имплементации известно чего, чему нет альтернативы, больше и не будет.
Кстати, аннотация книжки от издательства очень верно описывает то, что именно делает автор и все остальные вятровичи с исторической памятью о реальном Ворошиловграде. Вот, послушайте, как это верно:
«Вони приходять і забирають у тебе все, що тобі належить. Вони позбавляють тебе твоєї свободи й твоєї території. Вони забирають у тебе твоє минуле і твою пам’ять. І все, що ти можеш їм протиставити – це свою любов і свою ненависть. Ну, і свої кримінальні навички».

Надеюсь, теперь вы понимаете причину моей злости.

Источник

Читать далее

Е. Заславская. Перевод из С. Жадана.

Оценить мастерство перевода можно только при условии, что мы знаем оба языка — язык оригинала и язык перевода. Думаю, что в данном случае, это не сложно — мало кто из нас не знает и украинский, и русский язык. Итак, поехали…

+ + + Сергій Жадан

Він був листоношею в Амстердамі,
слухав аббу, сидів на трамі,
дивився порно у вихідні.
Друзі його, пияки-радикали,
говорили: „Ми все провтикали,
ми, можна сказати, по вуха в лайні.

В країні стагнація і мудацтво,
лібералізм і продажне лівацтво,
і неясно, що нас трима на плаву.
Євросоюзом керує сволота.
Вони говорять – „Свобода, свобода»,
а піди-но, купи нормальну траву.
Але на Сході ще є країна,
вона сьогодні, можливо, єдина,
де сонце свободи не встигло зайти.
Де вірять в людину – вільну, розкуту.
Спробуй пробити канали збуту,
давай наведемо культурні мости!

Там втіха сходить на кожну хату.
Церкви московського патріархату
знімають вроки і славлять джа.
Мануфактура та інші крами
там контролюються профспілками,
і співом ясніє колгоспна межа!
Там п’ють абсент при застудній хворобі.
Там демони у жіночій подобі,
сховавши в горлі темну пітьму,
сповнять усяку твою забаганку.
Давай, чувак – привези афганку!» –
повторювали вони йому.

І він ступив на цю дивну трасу.
Авіалініями Донбасу,
де на сніданок – лише бухло,
мріючи про країну шалену,
він вилетів за кордони шенгену,
лишивши все, що в нього було.

Ступивши на землю в місті Донецьку,
з усіх іноземних знаючи грецьку,
котру тут нібито знали всі,
він трапив до рук дивовижній парі –
водій на форді й друг на кумарі.
І сяяли зорі у всій красі.
Водій сказав: „Все нормально, зьома,
давай, почувайся у нас, як вдома,
тут друзі навколо, бачиш і сам.
Ти трапив на землю обітовану.
Їдьмо в Стаханов, там стільки плану,
що вистачить на весь Амстердам!»

Був простір вечірньою сутінню скутий.
Стояла зима. Починався лютий.
І місяць за ними гнався, як птах.
Тривожно світилися терикони,
на Україну ішли циклони,
й душі тонули в глибоких снігах.
На сорок п’ятому кілометрі
вони застигли в злій круговерті,
і тьма огорнула їх мулом густим.
Водій промовив: „Йохан, братішка,
по ходу, виходить, усім нам кришка,
молися своїм растаманським святим!»
Замерзло пальне і стихала мова.
Смерть надійшла із портів, з Азова,
і демон смутку над ними літав.
Випивши дезодорант, щоб зігрітись,
він намагався комусь дозвонитись,
але телефон йому відповідав:
„На даний момент абонент недоступий.
Життя – процес взагалі підступний,
так ніби тонеш серед ріки.
Смерть твоя – невелика втрата,
просто змінюється оператор,
й повільно зникають вхідні дзвінки».

+ + + Перевод Елены Заславской

Он почтальоном был в Амстердаме,
слушал аббу, сидел на траме,
дрочил на порно, когда хотел,
друзья его, алкаши-радикалы
говорили: мы все провтыкали,
мы, так сказать, по уши в дерьме.

В стране стагнация и мудацтво,
либерализм, толерантность, левацтво
не ясно, как мы еще наплаву,
Евросоюзом правит сволота
они твердят – «Свобода, свобода»
но нормальную негде купить траву.

Но на Востоке страна есть такая,
она сегодня подобье рая,
там солнце свободы в зените жжет,
там люди раскованы и открыты.
Пробуй, пробей-ка каналы сбыта,
давай перекинем культурный мост!

Там радость нисходит на каждую хату.
Там церкви московского патриархата
снимают порчу и славят джа.
Мануфактуры, ларьки, союзы
там контролируют профсоюзы
и песней звенит за колхозом межа.

Там пьют абсент при жестокой простуде.
Там женщины суки, верней суккубы,
спрятав в горле своем полутьму,
исполнят любые твои капризы.
Давай, чувак – афганки свези нам!» –
Повторяли они ему.

И он ступил на волшебную трасу.
Авиалиниями Донбасса,
где на завтрак – одно бухло,
мечтая, как будет все охуенно,
он вылетел за пределы шенгена,
оставив все, что было его.

Он сел в аэропорт под Луганском,
из всех иностранных зная албанский,
который тут вроде бы знают все,
Он в руки попал удивительной паре –
водитель на форде и друг в раскумаре
И звезды сияли во всей красе.

Водитель сказал: «Все нормально, зёма,
дружище, чувствуй себя, как дома,
кругом друзья здесь, ты видишь сам.
Ты рядом с землею обетованной
Айда в Стаханов, там столько плана,
Что хватит на весь Амстредам!»

Простор был вечернею мглою скован.
Стояла зима. Был февраль и холод.
Был месяц голоден, как вурдалак.
Тревогой светились вдали терриконы,
на Украину валили циклоны,
и души тонули в высоких снегах.

На сорок пятом же километре
они застряли в злой круговерти,
и ночь окружила их мраком густым.
Водитель промямлил: «Йохан, братишка,
по ходу, выходит, что всем нам крышка,
молись своим растаманским святым!»

Замерзло горючее, стихли споры.
Смерть подошла из портов Азова,
и демон печали над ними летал.
Выпив дезодорант, чтобы согреться,
Он звонил, пока еще билось сердце,
но телефон ему отвечал:

«На данный момент абонент не доступен.
Жизни ход сложен и не предсказуем,
ты будто тонешь среди реки.
Смерть твоя – небольшая утрата,
просто меняется оператор,
и исчезают входные звонки.serhiy_zhadan_201511096683_802807613089361_2341165445193004965_n

Читать далее